Блог

Что же подарить другу или ребёнку, изучающему арабский? Вариантов много, но 1 вы пока точно не использовали!
Подарите монополию на арабском!

Как увеличить вовлеченность в арабский язык

⠀
Почему я продолжаю покупать бумажные книги? Я думаю, потому что главное здесь – сопричастность.
Совсем недавно в Москве была издана книга -"Повиливая миром" — сборник небольших проникновенных рассказов преподавателя МГУ Татьяны Красновой. В одном из них она вспоминает свои студенческие годы и — восхитительные лекции, дававшие слушателям не только некий объем знаний, но и — главное! — чувство причастности к "посвященным", к чувствующим, знающим и живо любящим предмет (в её примере — как раз-таки литературу).
⠀
Арабская литература в нашей стране — это такая же (и даже ещё более узкая) площадка единомышленников, на которую человеку "непосвященному" попасть сложнее: чужой язык, чужая культура.... Поэтому очень здорово, что в РФ есть такое специализированное сообщество для АРАБИСТОВ, как Job for Arabists и интернет-магазин @shopforarabists, которые помогают почувствовать себя рядом с изучаемой страной и окунуться в арабский язык и культуру, не покидая родного дома, с людьми близкими по интересам.
⠀
А насколько вы чувствуете себя причастным к арабскому миру?
⠀
Приглашаем вас стать частью нашей дружной команды увлечённых арабистов:
shopforarabists.ru
⠀
https://www.instagram.com/shopforarabists/

https://vk.com/wall-195595232?own=1

https://www.facebook.com/shop4arabists/

https://www.facebook.com/shop4arabists/

Гасан Канафани «Люди под солнцем». Я бы ни за что не стал читать эту книгу, если бы она была написана русским писателем. Мне было бы или малоинтересно, или неприятно ее читать, как и любую пропаганду, навязывающую мнение через нарочито нелециприятные картины и наивные образы. Если проводить параллели с русской литературой, то это произведение у меня вызывает стойкую ассоциацию с двумя романами: «Солнце мертвых» Ивана Шмелева и «Как закалялась сталь» Николая Островского. Со вторым перекликается стилистика произведения Гасана Канафани, с первым – образы повести. Как и «Сталь» Островского, «Люди под солнцем» написаны в угоду времени и политике, как и в «Солнце мертвых», персонажей наполняют боль и страдания – слишком явные, слишком выпуклые и написанные предвзято человеком, потерявшим свою страну.

Но как произведение, написанное арабским писателем, «Люди под солнцем» заслуживают особого внимания арабистов и востоковедов, прежде всего, потому что, несмотря на все претензии к стилю произведения, оно до боли реалистично и это особенно видно сейчас, спустя более чем полстолетия после его написания. Оно позволяет увидеть «арабский мир» как мир несправедливый, где необычнайно огромна пропасть между благосостоянием одних и нищетой других арабов. Через эту пропасть не перекинуто ни одного моста, а отчаянные смельчаки могут попробовать перебраться через нее, рискуя погибнуть или быть убитыми, а в лучшем случае – оставленными без средств к существованию. Их решимость разжигают нужда и редкие рассказы о счастливчиках, которым это удалось.

Главные герои – именно такие смельчаки, находящиеся в крайне тяжелом положении. Какой путь они выберут и где закончат его – в прекрасной сказке, к которой они стремятся, или безмолвными трупами на ее мусорке – я оставлю узнать вас самих, дочитав до конца эту книгу.

Но чтобы получить подлинное литературное наслаждение, не оставляйте в процессе чтения без внимания образы, которыми до краев наполнена эта повесть (особенно в первых главах), познакомьтесь с историей создания современного израильского государства и последствиями, которые оно повлекло для арабов Палестины. Посмотрите фильм, снятый по этой повести (доступен на YouTube). И обязательно посмотрите театральную постановку палестинского театра (особенно часть-кульминацию. Какая это часть? Вы поймете, когда дочитаете) https://www.youtube.com/watch?v=K2NatAyboTQ&ab_channel=DramaAcademy. Именно в театральной постановке очень хорошо показано то, что ни в кинематографе, ни в тексте невозможно передать.

Автор: Шеремет В. В.

«Публика не имеет никакого представления о том, что творится за кулисами. Если бы она могла увидеть авторов и декорации и то, как готовятся исторические трагедии, для публики это было бы откровением.» С этой цитаты американского дипломата Эдварда Хауза начинается предисловие романа автора сирийского происхождения Али Исмаэля «Их словно не было». Данная книга раскрывает читателю реалии Ближнего Востока, а также закулисные интриги, о которых не поведают политкорректные или столь поляризированные и предвзятые СМИ. Роман, вышедший в 2019 году в Киеве на русском языке, состоит из 18 отдельных историй, связанных между собой общей сюжетной канвой.

«Книга Али Исмаэля», – пишет советский и украинский дипломат и востоковед, профессор Валерий Рыбалкин в своём отзыве на роман «не политический памфлет, религиозный трактат или идеологически окрашенный репортаж, замаскированный под беспристрастный взгляд на проблемы восточного общества изнутри. Описывая жизнь современников, автор умудряется избегать оценочных суждений, не агитировать читателя разделить какую-либо идею или примкнуть к определенному лагерю. Это тем сложнее, когда речь идёт о событиях нашего времени, в которых приходится принимать участие, а не только оставаться отстраненным наблюдателем.»

На написание романа «Их словно не было» А. Исмаэля вдохновили авторы, которые в своих книгах открыли глаза читателей на ужасы реалий их обществ, о которых могли поведать только инсайдеры, честно описывающие свои общества и не поддающиеся давлению политкорректности, такие как русский писатель Александр Солженицын и французско-иранский журналист и военный корреспондент Фрейдон Саебжам. В своём художественно-историческом произведении «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицын поведал миру об ужасном быте в советских лагерях, оперируя настоящими именами; Фрейдон Саебжам, написал роман «Забивание камнями Сорайи М. “La Femme Lapidée”, 1990» – о зверском убийстве иранской женщины по имени Сорайе Манучехри забиванием камнями, в чём приняли участие местные религиозные лидеры, полиция, её муж и даже дети, также с указанием настоящих имён. Али Исмаель же в своём повествовании изменил почти все имена, а также некоторые другие детали, которые могли бы выдать личность героев романа, живущих ныне в разных уголках мира. Однако, имена политических вождей, партийных лидеров и крупных военных начальников фигурируют в его романе без изменений.

Али Исмаэль разрушает идеализированные представления о Сирии как о государстве и обществе – равно как и о Ближнем Востоке в целом, – раскрывая многочисленные изъяны и пороки, которые не видны при поверхностном восприятии. Демистифицируя этот регион, автор воздерживается от его демонизации, описывая при этом биографии людей, проявивших доблесть и принципиальность. В своём романе А. Исмаэль разоблачает гегемонию традиций и политики над обществом, описывая жизненный путь определённых людей, критично относящихся к культурным нормам Сирии.

Книга начинается с истории арабской девушки, которая стремилась освободиться от гнёта религиозных традиций, но после пережитого ей группового изнасилования покончила жизнь самоубийством во избежание дальнейших унижений и гнева своего традиционного окружения. Рассказ продолжается историей о сирийце, рождённом вне брака, который благодаря своим поддельным документам смог избежать преследований со стороны сирийского закона, основанного на мусульманских религиозных нормах, дискриминирующих  рождённых вне традиций. В последующих главах проливается свет на взаимодействие мусульманского религиозного права (шариата) с государственными законами Сирии, тем самым разрушая ложное, но, весьма распространенное представление, о Сирии, как о секулярном государстве.

В ходе повествования читатель узнает о методах пропаганды, предпринимаемых сирийскими властями с последующим описанием деятельности крайне влиятельного, но мало кому известного отдела государственной безопасности Бюро по вопросам религий, которое контролировало и направляло проповеди сирийского духовенства в нужное государству русло. Читатель ознакомится с тем, как именно и с какими целями составлялись проповеди, несущие ненависть, а также какие священные тексты использовались в подобных проектах. На ряде конкретных примеров книга представляет содержание определённых проповедей, а также учений партии Баас, натравливавших людей друг против друга и против так называемых «врагов», равно как и энтузиазм верующей публики, на которую они были рассчитаны, описывая представителей разного культурного происхождения и религиозного вероисповедания, живущих в мире пропаганды. Особое внимание при этом уделяется тому, как сирийские власти вырабатывали и скармливали публике теории еврейских заговоров, не ограничиваясь сваливанием вины за преступления сирийских стражей закона на израильские спецслужбы, но также демонизируя евреев как народ в целом.

Книга также рассказывает о крупнейшем книжном издательстве Сирии, принадлежащем экс-министру обороны Сирии, Мустафе Тласу, из под пера которого вышла книга «Маца Сиона “فطير صهيون”», где евреи обвиняются в убийствах иноверцев с целью использования их крови в своих ритуалах.

Али Исмаэль также пишет об эмансипации рабов на юге Сирии, порабощённых арабскими аристократами, господам которых был нанесён сильный урон президентом Хафезом аль-Асадом, что привело к освобождению рабов и их становлению равноправными сирийскими гражданами.

Значительная часть романа посвящается описанию ряда представителей христианского меньшинства Сирии. В отличии от различных про сирийских репортажей, где сирийских христиан представляют как лояльных и благодарных своему государству граждан, роман «Их словно не было» раскрывает их разнообразность – от контрабандиста запрещённой сирийской цензурой литературы и некоторых бескомпромиссных противников сирийского режима до его пламенных патриотов. В книге приведены примеры конфликтов, возникших между сирийскими христианами из-за политических и меровоззренческих мотивов, которые продолжаются по сей день.

Вторая часть книги содержит несколько глав о событиях гражданской войны в Сирии, из которых читатель узнает о методах подавления восстаний, предпринятых государством, о разногласиях в военной элите вплоть до казни офицеров, которые отказывались выполнять приказы о массовых убийствах гражданского населения. Эти главы также описывают истории сирийских военных, которые в начале гражданской войны были лояльны сирийскому строю и настроены против приверженцев революции, но в последствии разочаровавшихся в своём государстве, и примкнувшим к отрядам Свободной сирийской армии, воюющей против сирийского режима. Книга также проливает свет на причины возникновения разногласий и конфликтов на религиозной и политической почвах между разными оппозиционными группировками.

Также, в одной из глав наглядно демонстрируется индустрия статуса жертвы, то есть как некоторые деятели, сделавшие успешную карьеру в сирийских спецслужбах, перебегали во время гражданской войны на сторону оппозиции и успешно выдавали себя за жертв сирийского режима.

В данном произведении встречаются сирийцы из самых разных этнических и религиозных групп – арабы, курды, ассирийцы, армяне – с разными взглядами на жизнь. Роман Али Исмаэля содержит «Истории обыкновенных людей, которые живут в наше время и являются жертвами навязываемых социумом условных ролей.», – пишет Валерий Рыбалкин – «Хотя повествование охватывает, в основном, события, происходящие на территории Сирии, автор подчеркивает: ценности — общечеловеческие, равно как и трагедии людей — общемировые». Проникая историями романа, читатель задумывается о том, какие последсвия могут иметь те или иные поступки, об общечеловеческих ценностях, о том, что на самом деле делает человека Человеком.

 

Cтраница в Facebook: https://www.facebook.com/theydidexist/

Cтраница в Instagram: https://www.instagram.com/theydidexist/

Роман Али Исмаэля «Их словно не было», повествующий о сирийском обществе, впервые был издан в августе 2019 года в Киеве на русском языке. Книга воспроизводит реальные события и состоит из 18 отдельных, вместе с тем, связанных между собой глав. В романе воссоздаётся трагическая судьба девушки из консервативной мусульманской семьи, подвергшейся групповому изнасилованию; деятельность контрабандиста запрещённой литературы; племенные разборки различных этнических и религиозных групп; деяния арабских аристократов-рабовладельцев; проповеди ненависти; индустрия заговоров и попытки противостоять им; подробное описание некоторых военных операций и многое другое, что скрывается в горизонтах ближневосточной Сирии.

Али Исмаэль вырос в Сирии, проживал в нескольких городах этой страны, что позволило ему ознакомиться со многими слоями сирийского общества. Во время волны протестов и восстаний в арабском мире, известных как «Арабская весна», начавшихся в конце 2010 года, Исмаэль занимался вопросами политики и религиозных конфликтов. Во время своей деятельности в этой сфере ему удалось собрать массу данных о событиях, произошедших в Сирии, которые не просто не освещались, но намеренно замалчивались или искажались той или иной стороной. Автор имел доступ к сирийцам, пожелавшим сохранить свою анонимность в силу того, что либо они, либо их близкие были вовлечены в разного рода антиправительственную деятельность, варьирующуюся от контрабанды запрещённых материалов до военной деятельности, направленной против сирийского режима. Исмаэль лично знаком со многими героями своего романа, с членами их семей, – это позволило ему предельно точно описать их жизненный путь и пережитые ими события. Автор располагал обширной информацией, документально подтвердить которую либо не было возможности, либо такой поступок подверг бы опасности определённых людей.

Почему роман назван «Их словно не было»? В предисловии автор объясняет, что “Особенность этой книги в том, что она построена на воссоздании биографий и событий, которые намеренно замалчиваются не только СМИ, политкорректными или живущими далеко от реальности интеллектуальными элитами, но и людьми, ослепленными идеологиями...”. В то время как интеллектуалы и идеологи заняты созданием своих иллюзорных картин, жизнь обычных людей предаётся забвению. В этом автор видит серьёзную несправедливость. Именно это и послужило толчком – в знак протеста – написать книгу, передающую истории обычных сирийцев, преданных забвению, переживших необычные события. С ними и со многими другими обходились так, словно их не было. Но они были, и в этой книге их истории.

Несмотря на то, что Али Исмаэль, как было верно подмечено арабисткой, доцентом Российского университета дружбы народов Викторией Зарытовской, “Словно оператор, стоящий за камерой... пытается максимально воздержаться от комментариев, устранив голос автора из повествования, не высказываясь ни за одну из сторон сирийского конфликта”, он всё же однозначно является противником сирийского режима и его идеологии, иначе бы он не писал о том, как государственные структуры бесчеловечно обращаются со своими гражданами и иностранным населением во время военных конфликтов, а также в период так называемого «мирного времени»; о том, как они занимаются промывкой мозгов, зарождая и воспитывая ненависть в собственном обществе.

Немалое влияние на Исмаэля оказал иракско-британский профессор исламских и ближневосточных исследований Брандейского университета, написавший ряд критичных книг о политическом строе Саддама Хуссейна, таких как «Республика страха “Republic of Fear”, 1989» и «Жестокость и молчание “Cruelty and Silence”, 1991» под псевдонимом Самир аль-Халил. Ориентируясь в некоторой степени на него, Исмаэль решил поведать миру о ближневосточных реалиях, используя псевдоним, чтобы не подвергать опасности себя и других людей, поспособствовавших созданию романа. Но существенным отличием романа Исмаэля «Их словно не было» от трудов Канана Макия является тот факт, что почти каждая страница книг Макия содержит массу дат, имён, чисел, различных организаций и ссылок на научные публикации, что делает их трудными к восприятию и пониманию читателем, не ориентирующемся в тематике Ближнего Востока, в то время как книга Исмаэля написана простым языком и рассчитана на широкую аудиторию. “Несомненно, – пишет Виктория Зарытовская в своём отзыве на роман «Их словно не было» – книга помогает разобраться неискушённым в традициях сирийцев и непростом устройстве их социальной жизни с её клановостью, в значении и смысле преобразований, осуществлённых правящей баасисткой партии, и наконец, хитросплетениях последних ужасающих событий в этом регионе... Вместо сухих новостных строк автор даёт нам возможность взглянуть на ситуацию изнутри».

Однако самое важное отличие между этими двумя авторами заключается в концентрации внимания. В то время, как Канан Макия в своих вышеупомянутых книгах подробно документирует историю правящей партии Баас в Ираке, акцентируя внимание на преступлениях режима Саддама Хуссейна против мирного населения Ирака и соседних ему стран, Али Исмаэль не ограничивается описанием жестокости правящих кругов Сирии; он наглядно демонстрирует определённые негативные качества многих обыкновенных сирийцев, приверженцев старинных традиций или политических идеологий, охотно способствовавших распространению в своей же среде разного рода деструктивных идей, повлекших бедственные результаты, как для них самих, так и для их близких и общества в целом. У читателя книг Макия создаётся впечатление, что первостепенным (если вообще не единственным) источником несчастий его родины, Ирака, является правящая партия и её лидер, Саддам Хуссейн. Справедливости ради, следует заметить, что Макия не скрывал своей «предвзятости в этом отношении», как он сам выразился в Примечании для читателя в начале своей книги «Республика страха “Republic of Fear”, 1989», поскольку он считал, что именно жестокость правящей иракской элиты является «центральной проблемой для этой несчастной страны».

Али Исмаэль же в своих рассказах уделил много внимания тому, как сирийские массы, а также и индивидуумы способствуют созданию и распространению разного рода бед, тем самым следуя по стопам одного из величайших русских писателей Александра Солженицына, который верил, что «Линия, разделяющая добро и зло, проходит не между государствами, не между классами, не между партиями, — она проходит через каждое человеческое сердце». Описывая гнёт советской тюремной системы в книге «Архипелаг ГУЛАГ», Солженицын уделил огромное внимание подлости обыкновенных людей, которые своими поступками ухудшали и без того крайне мрачную ситуацию. Такое же послание несёт роман «Их словно не было»; в нём показаны как благородные, так и крайне низкие поступки сирийцев, принадлежащих к разным социальным, этническим и конфессиональным группам. Как весьма верно подмечено Викторией Зарытовской, роман Исмаэля рассказывает «О том, что люди творят своими же руками на этой древней земле. Кажется, что автор, отвечая на вопрос “Кто виноват?”, даёт самый простой, но в то же время самый тяжёлый для нас ответ. Виноват сам человек, его злая природа, его алчность, гордыня, патологическое стремление самоутвердиться простейшим и легчайшим из способов – унизить ближнего, сплотиться с одними против других, проведя различия по вере, племенной принадлежности, социальному статусу, чему угодно. Только отыскав или придумав недостатки соседа, многие из нас способны прикрыть свою ущербность».

Но всё же и от повествования Александра Солженицына книга Али Исмаэля отличается одним весьма важным аспектом, а именно тем, что автор сирийского происхождения не превозносит религии. Солженицын же был убеждён, что «Понял правду всех религий мира: они борются со злом в человеке», как он пишет в «Архипелаг ГУЛАГ». А в повествовании Исмаэля читатель ознакамливается с несколькими героями романа, которые были атеистами и проявляли принципиальность и самопожертвование, равно как и с теми, кто из-за своих религиозных убеждений совершали бесчестные поступки. В книге «Их словно не было» можно встретить верующих и неверующих, как среди положительных, так и среди отрицательных персонажей.

Али Исмаэль предоставляет читателю редкостную возможность окунуться в мир ближневосточного общества, нетронутого идеалами Просвещения, где царят жёсткие традиции, строгие религиозные поучения и политические идеологии, как над индивидуумом, так и над массами.

Cтраница в Facebook: https://www.facebook.com/theydidexist/

Cтраница в Instagram: https://www.instagram.com/theydidexist/

 

Шейха Салама бинт Хазза представила публике свою новую книгу

Буквально на днях, 10 августа 2020 г, шейха Салама Бинт Хазза Аль Нахайян, получившая всеобщее признание благодаря своим первым четырем детским романам, с гордостью представила читателям свою новую, пятую по счету работу.
Шейха Салама Бинт Хазза Аль Нахайян - эмиратская писательница из Абу-Даби. Она начала писать в 21 год, и её первая детская книга была опубликована в 2019 году.
Вот все опубликованные книги шейхи Саламы:

«Невидимые сироты», 2019

«Колодец тайн», 2019

«Игра в права детей», 2019

«Умм Аль Нар», 2019

  

«Лошадь, салюки и сокол», 2020 (НОВИНКА)
«Лошадь, салюки и сокол» - это сборник цитат, цель которого - пролить позитивный свет на растущую неопределенность во всем мире.
Основанная на идее, что все животные говорят на языках, которых мы не понимаем, книга объединена мыслью о том, что животные олицетворяют ту мудрость, которая родилась задолго до нас и намного опережает нас. Каждое животное - символ ОАЭ - представляет отдельный аспект человеческого опыта и, разговаривая с любознательным маленьким ребенком, все трое объединяются, чтобы объяснить малышу понимание человеческих взаимоотношений, самоанализа и любви к себе. Лошадь олицетворяет красоту и силу, говоря о стойкости сердца. Салюки - порода пустынных борзых собак - символизирует интеллект, скорость и верность. Сокол - бдительность ума и души. Каждая цитата основана на характеристиках животных, предлагая разные точки зрения на вопросы любопытных детей.
Искусство играет большую роль, как в создании характеров персонажей, так и в построении сюжета автором.

Миссия шейхи Саламы Бинт Хаззы - развиваться как писатель и вдохновлять других на своем пути.

Напоминаем, наш конкурс «Библиотеки арабиста» мы продлили до конца лета! Очень уж хочется собрать от вас как можно больше фотографий!
Делитесь снимками вашей личной «Библиотеки арабиста» в рамках конкурса и получайте заветные призы плюс к скидкам ;)         

⠀
Рано или поздно перед закончившими освоение арабской грамматики встает вопрос, как продолжить изучение языка. Отличный способ это сделать - чтение оригинальной литературы. Начать читать не так уж и сложно, как кажется на первый взгляд.
⠀
С чего начать, если открытый рассказ кажется набором непонятных слов, к которым учебник не готовил?
⠀
Первым делом надо знать, откуда можно извлекать информацию и при помощи чего это делать. Запоминайте пять основных вещей, которые надо знать и быть готовым их делать.
⠀
1️⃣Корень имеет значение - надо уметь его находить;
2️⃣Грамматика имеет значение - надо знать, что значат морфологические формы и синтаксические конструкции;
3️⃣Личность писателя и его эпоха имеют значение - знание фактажа может играть решающую роль в понимании текста;
4️⃣Поиск в нескольких источниках сразу имеет значение - это позволит найти с наибольшей вероятностью подходящее значение слова (искать надо в арабоязычном интернете, по картинкам, в параллельных корпусах по корню в арабско-русских словарях и т. д.);
5️⃣Повторение и последовательность - имеют значение. Чтение текста на этом уровне - постоянное челночное движение от слова к образу ситуации, рассказа. Каждое новое понятое слово уточняет образ, а образ помогает в переводе новых слов.
⠀
Как и в любом другом начинании в чтении арабских текстов нужно упорство, но в результате вы будете вознаграждены сторицей.
⠀
Если вам не хватает языковой практики, приглашаем вас на пробное занятие в нашу онлайн-школу арабского языка http://www.arabic.moscow.
Не откладывайте на завтра то, что можно выучить сегодня! Совершенствуйте свое владение арабским языком увлекательно и эффективно вместе с нами!
⠀
Материал подготовил Виталий Шеремет

 

Басем Шараф (باسم شرف) - молодой, но уже завоевавший известность современный египетский писатель, сценарист и телеведущий. Он родился в 1979 году в Каире и начал писать рассказы еще в детстве. Шараф - мастер короткого рассказа для детей и взрослых и юмористических пьес. Наряду с этим, он является колумнистом в ряде печатных и интернет-изданий в Египте, Объединённых Арабских Эмиратах и Саудовской Аравии.

Юмористическая пьеса писателя “Ботинок, полный всякой всячины” (“جزمة واحدة مليئة بالأحداث” , издательство دار ميريت , 2007) была переведена на норвежский язык и поставлена на сцене одного из норвежских театров в рамках международного театрального фестиваля в 2009 г.

Второй значительной работой Басма Шарафа, привлекшей внимание критиков, стал сборник сатирических рассказов "Ослепнуть на три дня" (“كفيف لثلاثة أيام”, изд-во دار العين , 2010 ), в котором писатель описывает жизнь обычных египтян.

Последняя работа Басема Шарафа - сборник рассказов “Сальма: мне сейчас одиноко” (“يا سلمى أنا الآن وحيد”, изд-во دار دون , и 2015). Рассказы - это на самом деле письма писателя, обращенные к своей воображаемой возлюбленной по имени Сальма, в которых автор рассказывает о своей ежедневной жизни, переплетающейся с воспоминаниями из детства, а также пересказывает истории из жизни известных писателей, актеров, художников и спортсменов. Так, в сборнике можно найти рассказ о последних днях жизни известного египетского писателя Хайри Шаляби, а следом за ним - воображаемое интервью с Федерико Гарсией Лоркой. Несмотря на широкую палитру сюжетов этих писем-рассказов, они объединены одним общим мотивом: одиночеством и легкой грустью, которые, видимо, и заставляют автора писать письма.

Басем Шараф также является популярным телеведущим: на протяжении двух последних лет он вел юмористическую программу на комедийном канале “Комедийный Нил” (“نايل كوميدى”) “Программа Х с Басемом Шарафом" (“مع باسم شرف x برنامج”).

  

Хайри Шаляби (خيرى شلبى) (1938-2011) - один из выдающихся современных египетских писателей, творчество которого, что совершенно незаслуженно, мало известно не только российскому, но и западному читателю. И особенно досадно в этой связи то, что при жизни Шаляби неоднократно называл себя «арабским писателем, во многом воспитанным на русской литературной традиции».

Родился Шаляби в деревне Шебас Амир, в дельте Нила. За свою жизнь писатель опубликовал более семидесяти книг, среди которых были повести, романы, сборники рассказов, пьесы, а также литературоведческие статьи. За роман “Аттыя” (‘وكالة عطية’, 1999, издательство “دار الشروق “), на котором нам сегодня хотелось бы остановиться подробнее, Шаляби был награжден престижной литературной премией им. Нагиба Махфуза.

Действие романа происходит в городе Даманхур и разворачивается в меблированных комнатах, или попросту ночлежке, под названием “Аттыя”. Главный герой романа - молодой человек весьма скромного происхождения, волею судеб оказавшийся на самом дне египетского общества - в компании наркоманов, пьяниц, проституток, воров и даже беглых преступников, и пытающийся выбраться из мгновенно затянувшего его омута бродяжничества и нищеты. Описания ночлежки и ее обитателей - таких, как сторож Шавадфи или беспризорник Махрус, отличаются необыкновенным литературным мастерством и русскоязычному читателю могут немного напомнить героев из “На дне” Горького. Одним из сильных литературных ходов Шаляби является смешение языковых стилей в одном абзаце: тут и прекрасный литературный арабский, и богатый, точный и, если нужно, острый, как бритва, египетский диалект. Вот, например, как Шаляби описывает свою первую встречу с Махрусом, мальчиком лет тринадцати:

“Впервые я заприметил Махруса на проселочной дороге, ведущей в наш город: он сидел перед грудами редиса и гиргира, сваленными на холщовый мешок и зазывал покупателей, распевая маввали. Эти маввали превозносили качества редиса и гиргира и своей живостью и страстностью превосходили винные стихи Абу Нуваса: так, хвостики редиса были уподоблены зеленым глазам, гиргир же был как ресницы возлюбленной, он был как кисточки на драпировке, украшающей ее спальню, и как клеймо, поставленное прямо на его обнаженное сердце, во славу Пророка Мухаммеда, да пребудет над Ним мир. Я был абсолютно зачарован изысканностью этих слов. Искренность и сладкая изысканность языка этого поэта совершенно околдовали меня. Долго простоял я, слушая его маввали, и ни разу ни один из них не был повторен; тексты плавно перетекали из одного в другой так, что, несомненно, редис и гиргир символизировали для этого певца множество прекрасных вещей. Когда же он заметил, что я с удовольствием слушаю его пение, он запел так самозабвенно, что я впал в совершенный восторг. В знак восхищения я кивнул ему головой и удалился.”

Роман “Аттыя” был неоднократно переиздан в Египте, а также переведен на английский язык.